Блажени изгнани правды ради
«Блажени изгнани правды ради: яко тѣхъ есть Царствіе Небесное» (Мѳ. 5, 10). Это евангельское слово лучше всего опредѣляетъ заданіе Зарубежной Руси — промыслительное. Мы не дезертиры, бѣжавшіе отъ исполненія своего долга, показавшагося намъ невыносимымъ въ своей тягостности. Мы не эмигранты, оставившіе свою Родину въ поискахъ лучшихъ условій жизни на нѣкой новой для насъ Родинѣ. Мы не космополиты, кочующіе по свободному міру, вездѣ чувствуя себя дома и готовые солидаризоваться вездѣ и со всѣми. Нѣтъ! Застала ли кого изъ насъ революція заграницей, и мы рѣшили остаться зарубежомъ; отдѣлилась ли Русская окраина, на которой мы находились; захвачена ли оказалась Русская территорія, насельниками которой мы были; отступили ли мы съ оружіемъ въ рукахъ за Русскіе рубежи подъ натискомъ красныхъ; бѣжали ли мы изъ подъ краснаго ярма; оказались ли мы «невозвращенцами» — все одно: мы изгнанники. И это по признаку тому, что мы не могли признать Ложь, Зло, Кощунство, Богоборчество, Сатанизмъ, которые воцарились на Русской Землѣ. И во имя своей Правды, не только неся ее въ своемъ — сердцѣ и въ своемъ быту, но и воспринимая ее своимъ знаменемъ, не могущимъ быть спущеннымъ, пока оно снова ни воцарится на нашей Родинѣ, перенесли мы эту борьбу, составляющую отнынѣ смыслъ нашего существования, въ тѣ части планеты, гдѣ господствуетъ свобода.
Близкимъ къ намъ явленіемъ можно признать т. н. политическую эмиграцію, но разница въ томъ, что тутъ передъ нами временное территоріальное перемѣщеніе — тактическое, облегчающее борьбу за то или иное измѣненіе политическое, а не отрывъ полный отъ захваченной сатанистами Родины. Оттѣноікъ, роднящій съ нами, можно найти въ тѣхъ волнахъ бѣженскихъ, который были рождены нѣкогда французской революціей, а относительно недавно германскимъ нацизмомъ? Но и здѣсь, даже въ отношеніи нацизма, не было того тоталитарнаго сатанизма, который бы исключалъ, внѣ катакомбъ, всякое духовное бытіе, что придавало бы борьбѣ характеръ религіозной безкомпромиссности. Только на нашей несчастной Родинѣ возникла власть, которая прямо и открыто ставила свое управленіе страной, въ отношеніи прошлаго, такъ, что выводъ былъ одинъ: хочешь остаться православно-русскимъ безъ подмѣны и измѣны — исчезай съ Русской земли, пока ни сброшена будетъ эта власть. Вотъ почему можно съ достаточнымъ основаніемъ все Русское Зарубежье, поскольку въ немъ пребывалъ духъ Православной Русскости, почитать изгнанничествомъ Правды ради.
Что предопредѣлило такой исходъ русской революціи? Особая стать Русской Имперской надіональной государственности. Западническая культура овладѣла Россіей. Но именно въ силу исходной углубленности русскаго религіознаго сознанія, заострилась эта культура въ своихъ предѣльно-максималистскихъ достиженіяхъ, доводя ихъ, въ планѣ житейскомъ, до абсурда. Такъ вышло, что, поскольку Россія отказывалась отъ служенія НЕБУ, что составляло сущность ея историчесікаго бытія, она, логикой вещей, оказалась плацдармомъ АДСКИХЪ силъ. Для всего же массива западническаго, во всѣхъ его слояхъ, отъ утонченнаго модернизма до грубѣйшихъ формъ революціоннаго безчинства, оставался тройной выборъ: или идти на службу Сатанѣ, или возвращаться ко Христу, или становиться тѣмъ безсловеснымъ мѣсивомъ, которое право на жизнь, въ ея новыхъ формахъ, вводимыхъ сатанократіей, обрѣтаетъ именно своей безсловесностью -— но не въ формѣ безсловеснаго претерпѣванія, а непремѣнно въ формѣ подлаживанія и подхалимства, возведенныхъ въ предѣльно-тоталитарную систему.
Такъ весь въ цѣломъ русскій народъ оказался подъ совѣтскимъ игомъ, раздѣленнымъ на три слоя: верхушка сатанистовъ; прослойка, достаточно густая, подсобной силы, неустанно муштруемой, своимъ первымъ контингентомъ имѣвшая воспитанное, такъ или иначе, въ западничествѣ, русское населеніе, и — «народъ». Что касается Зарубежной Руси, то и она, примѣнительно, къ катастрофическимъ измѣненіямъ внутреннимъ, тоже разслоилась. И тутъ образовались, если сбросить со счетовъ случайныхъ въ ея составѣ «чужаковъ», по признаку ли полнаго обезличенія, по признаку ли активнаго недружелюбія къ Исторической Россіи, три части. Одни зарубежники оказались недвусмысленными сочувственниками сатанократіи, никакъ не испугавшимися практическихъ достиженій Западничества на территоріи Россіи и готовыми, подъ разными соусами, разукрашивать на потребу Запада Русскую дѣйствительность въ ея новомъ, сатанократическомъ, обличіи; другіе, нейтралисты-оптимисты, прониклись вѣрой в благую эволюцію современной дѣйствительности, включающей и совѣтчину; наконецъ, образовывался и контингентъ такихъ зарубежниковъ, которые, съ той или иной силой, являли себя прозрѣвшими исповѣдниками Православной Русскости, съ осознаніемъ себя, хотя бы только теплющимся, находящимся подъ покровомъ вышеприведенной Заповѣди Блаженства. Церковнымъ воплощеніемъ этой послѣдней части Зарубежья и явилась Русская Зарубежная Церковь.
Русская Церковь вела Русскій народъ по его историческому пути въ симфоническомъ единеніи съ Русскими государями, постепенно превратившимися въ Царей, а потомъ ставшими преемниками Византійскихъ Императоровъ. Съ паденіемъ Русскаго Православнаго Царства, единственнымъ живымъ наслѣдіемъ его и осталась Русская Помѣстная Церковь — въ Россіи таящаяся въ катакомбахъ, а свободно себя являющая только въ образѣ Русской Зарубежной Церкви. Единственно то живой и свободно себя являющій отростокъ нашего Святого прошлаго!
По самой своей природѣ Русская Зарубежная Церковь тѣмъ самымъ не можетъ быть чѣмъ то абсолютно чуждымъ всему въ мірѣ существующему — въ планѣ національно-государственномъ. Она живетъ прошлымъ и будущимъ. Прошлое воплощается въ Исторической Россіи, нашедшей конечное свое выраженіе въ Православномъ Царствѣ — Третьемъ Римѣ, ставшемъ національно-государственной опорой всего Православія въ мірѣ, а тѣмъ самымъ и основной «Удерживающей» силой, препятствующей овладѣнію міромъ Антихристомъ. Отсюда вытекаетъ, что Русская Зарубежная Церковь, силой вещей, получаетъ въ апостасійномъ мірѣ нѣкое исключительное промыслительное значеніе, будучи введенной въ свободный міръ по признаку завѣдомой вѣрности Христу, въ своей Православной Русскости. И такъ, поскольку Русская Зарубежная Церковь сохраняетъ вѣрность, неколебимую и всецѣлую, своему святому прошлому, опредѣляется тѣмъ самымъ и ея будущее —- двоякое. Если способна Россія пробудиться отъ своего духовнаго обморока и возродиться въ своей Православной Русскости, это будущее вернетъ насъ на Родину, причемъ несомнѣнно, и пробужденіе духовное Россіи, и «реставрація» ея въ тѣхъ формахъ, которыя продиктованы будутъ обстоятельствами, будутъ протекать въ тѣсной связи съ Зарубежной Церковью. Если же массовое возвращеніе ко Христу истинному для Русскаго народа уже недостижимо, то нашъ, промыслительно намъ указуемый, путь есть превращеніе въ тѣхъ «послѣднихъ христіанъ», которые, въ духовномъ созвучіи съ катакомбной Церковью подсовѣтской, а, можетъ быть, и въ обличіи аналогичномъ, пусть и въ условіяхъ «свободы», обращенной на службу грядущему Антихристу, — будутъ ждать Христа въ Его Второмъ Пришествіи.
Третьяго — нѣтъ.
Есть достаточный основанія полагать, что сроки пришли, когда долженъ опредѣлиться судьбоносный перекрестокъ въ этой своей раздвоенности: возстановленія Исторической Россіи, въ ея исходной Православной Русскости, то есть тѣмъ самымъ образующей національно-государственную опору противу-антихристову, или срѣтенія Христа Мздовоздаятеля. Очень умѣстно, в этихъ условіяхъ, появленіе труда, который даетъ какъ бы общій снимокъ нашей Зарубежной Церкви, и въ ея храмовомъ оформленіи, и въ ея персональномъ составѣ.
Огромная духовная выдержка требуется отъ того, ни съ чѣмъ въ прошломъ не сравнимаго, церковнаго образованія, какимъ является Русская Зарубежная Церковь. Къ счастью наша вѣрность Истинѣ легко получаетъ характеръ вѣрности и духовнымъ вождямъ, намъ промыслительно указуемымъ. То, прежде всего, святой праведный отецъ Іоаннъ Кронштадтскій уже прославленный. То и ждущій своего прославленія Послѣдній Царь со Своей Царственной Семьею, раздѣлившей Его мученическій удѣлъ. Подъ ихъ покровомъ мы сможемъ и себя сохранить въ своей вѣрности Православной Русскости, и помочь осознать себя въ своей Православной Русскости и Русскому народу — — въ тѣхъ его элементахъ, которые созрѣли для духовнаго возрожденія. Никто лучше этихъ духовныхъ свѣтилъ не сможетъ объединить насъ въ нашей религіозно-непримиримой обособленности, и отъ коммунистическаго міра, и отъ свободнаго міра, нынѣ объединяющагося и съ коммунистами для встрѣчи грядущаго Антихриста. Никто лучше ихъ не поможетъ намъ найти и общій языкъ съ тѣми элементами свободнаго міра, которые, независимо отъ принадлежности къ той или иной «деноминаціи», отталкиваются отъ Антихриста и тянутся ко Христу истинному.
Предъ большими и все растущими испытаніями стоимъ мы, — и каждый изъ насъ въ отдѣльности, независимо отъ своего званія и положенія, и всѣ вмѣстѣ, въ лонѣ нашей Церкви. Силой нашей является одна только благодать, свыше нисходящая — и она не оставить насъ, поскольку останемся мы тѣмъ, чѣмъ являемся мы въ очахъ Божіихъ.
Остаться тѣмъ, чѣмъ являемся мы въ очахъ Божіихъ! Это вѣдь значитъ не что иное, какъ то, чтобы остаться подъ покровомъ той Заповѣди блаженства, которую мы выше привели. Остаться изгнанниками Правды ради! Этимъ сознаніемъ исчерпать надо свое отношеніе ко всему насъ окружающему. Въ этомъ, и только въ этомъ, наше спасеніе. Обратимся же всѣмъ нашимъ духовнымъ существомъ къ этимъ источникамъ Свѣта — къ о. Іоанну Кронштадтскому и къ умученной Царской Семьѣ. Въ этой духовно-благоуханной атмосферѣ потеряютъ для насъ силу всѣ окружающіе насъ соблазны.
Архимандритъ Константинъ.